Александр Журавлёв
Сходил на классную выставку- «Мы пришли чтобы остаться». Фактически это презентация коллаборации художников с новым отелем «Маяковский». Курировала выставку и рассказывала о проекте Daria Melnikova.
Сама ситуация наводит на мысли о возможности диалога или преемственности нынешнего поколения художников по отношению к авангарду и в общем — нет. Ее нет. В отеле Маяковского рядом с площадью Маяковского и метро Маяковская действительно есть ощущение что авангард исчерпал себя и превратился в брендинг. Делать работы референтом которых был бы авангард или его отрицание никто не стал. Работа с шифром Екатерина Соловьёва приводит зрителя на грань, когда он уже готов примерить к современной действительности строчки из Маяковского, но этого не происходит потому что правильно разгаданный шифр из рисунков на стене дает лишь бессмысленные последовательности случайных слов. В принципе донором этих слов могла быть любая другая книжка. В центре замкнутой изящно выстроенной системы знаков оказывается бессмыслица. В центре выставки нет ни авангарда, ни Маяковского. И вообще нет центра или точки из которой можно было начать выстраивать объяснение увиденному. Даша говорит что работая над выставкой участники больше действовали чем думали. Действие в данном случае разворачивается в доконцептуальном пространстве, не расчерченном какими-либо представлениями об искусстве. В работе Александра Сыренова улица врывается в дом.
Все это похоже на вечно строящуюся запутавшуюся в строительных заборах и баннерах Москву. Москве можно помочь перемещая куски инсталляции с одной стены на другую. Немного побыть активным гражданином, одним словом. Кажется единственный результат этой активности — ее снижение вследствие настигающей гражданина усталости. Усталости от постоянного прихорашивания, и улучшения — в которые вырождается авангард. В другом номере работы Света Стрикалёва. Две фигуры Жадина и еще кто-то борются за наследие Малевича в виде Черного квадрата. Фигуры выполнены из папье-маше и чем -то напоминают советское неофициальное искусство 70-80-х, за исключением того что борьба не рождает ни новых форм ни смыслов. Малевич — это мысль которую невозможно или даже неинтересно сегодня додумывать, как и любую концептуальную работу якобы пытающуюся обратиться к прошлому.
И еще в одной комнате работы Alina Rybalčenko: найденные предметы зашиты в нечто похожее на шторы, крепящиеся к карнизу возле окна. Цветочки, веточки, стекло, и другие предметы практически не диссонируют с оформлением номера. Они едва заметнее нейтрально-зеленого цвета стен. За этим шторами — еще одна рулонная на которой начерчен фасад конструктивистского здания. В общем самое крутое в этой комнате рано или поздно окажется в руках постояльца — если конечно он это заметит.
В этой неуловимости всех представленных работ есть нечто притягательное — по сравнению и с денотативным (отсылающим к чему-либо) искусством и с декоративным. Они заставляют зрителя размышлять о коммуникационных моделях в языке и искусстве и вдохновляют на поиск новых.